Раздел находится в разработке, извините за временные неудобства!

Заключение полиграфолога как источник доказательств

22.10.2002

Комиссарова Я.В., кандидат юридических наук, заместитель начальника ГУ Саратовской ЛСЭ Министерства юстиции РФ

Сошников А.П., сотрудник Института криминалистики ФСБ РФ


(Материал опубликован в сборнике: Актуальные проблемы современной криминалистики // Материалы научно-практической конференции: В 2-х ч., Симферополь – Алушта. 19-21 сентября 2002г. – Симферополь: Доля, 2002. – Ч.1.)



В юридической литературе (как до, так и после распада Советского Союза) неоднократно поднимался вопрос об уголовно-процессуальном статусе проверок на полиграфе. Сторонники применения полиграфа в уголовном судопроизводстве высказывали различные мнения. В частности, Г.А. Злобин и С.А. Яни относили опрос с использованием полиграфа к числу экспертных исследований [1, 122-136]; позднее П. Пруксом была достаточно подробно обоснована позиция о целесообразности введения полиграфа в уголовный процесс в форме психологической экспертизы [2, 165-176]. В тоже время Г.Г. Андреев и М.Г. Любарский рассматривали полиграф в качестве обычного технического средства, применяемого при производстве психологических экспертиз [3, 21-29].


Соглашаясь с Р.С. Белкиным в том, что сегодня «нет оснований для возражений против использования полиграфа экспертом-психиатром или психологом» [4, 54], следует заметить, что анализ статей УПК РФ, посвященных проведению экспертизы, а также положений Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», свидетельствует о возможности, с процессуальной точки зрения, придания проверкам на полиграфе статуса самостоятельного вида экспертизы – психофизиологической [5]. Большинство вопросов, которые на практике могут возникнуть в связи с необходимостью реализации требований главы 27 УПК РФ, регламентирующей производство экспертизы, поддается решению, учитывая законодательно допустимую свободу методических и организационно-технических действий эксперта, особенно, в случае проведения экспертизы в экспертном учреждении. Усилия юристов, по-видимому, должны быть направлены на детальную проработку вопроса о том, какие задачи могут быть поставлены перед экспертом при назначении психофизиологической экспертизы и каким образом должно быть составлено заключение эксперта-полиграфолога, чтобы стать источником весомых доказательств на следствии и в суде. Кроме того, для окончательного определения «места дислокации» проверок на полиграфе в российском уголовном процессе необходим большой объем эмпирического материала, накопленного в результате применения полиграфа в ходе раскрытия преступлений, а также использования полученных данных не только в оперативно-розыскной, но и в следственно-судебной практике.


Сегодня в России в сфере внедрения полиграфа в оперативно-розыскную деятельность в целях получения ориентирующей информации уже накоплен значительный опыт (о чем свидетельствуют, в частности, выступления участников научно-практических конференций по обмену опытом в области полиграфологии, в 1997-2002гг. проводившихся ГУВД Краснодарского края). Однако, примеры использования заключения полиграфолога в качестве источника доказательств в ходе предварительного следствия и в суде пока еще не столь многочисленны.


В российской процессуальной практике первым случаем применения полиграфа на этапе предварительного следствия, с последующим использованием полученных данных в ходе судебного разбирательства, является проверка на полиграфе гр. Синцова В.Н. (одного из директоров А/О «Специальное машиностроение и металлургия»), арестованного в январе 1994 года по подозрению в совершении преступлений, предусмотренных п. «а» ст. 64 (измена Родине в форме шпионажа и выдачи государственной тайны иностранному государству) и ч. 3 ст. 173 (неоднократное получение взяток) УК РСФСР.


Следствие по делу вела Главная военная прокуратуры (ГВП) РФ. Необходимость в применении полиграфа возникла на этапе, когда частично были собраны доказательства преступной деятельности обвиняемого, и требовалось установить некоторые обстоятельства его противоправной деятельности в период 1992-93гг. До начала опроса обвиняемому были разъяснены сущность и цели предстоящей процедуры, его права, порядок проведения опроса и т.д. В письменном виде по установленной форме было получено согласие обвиняемого на участие в проведении исследования, при этом, был предпринят ряд организационных и технических мер для обеспечения добровольности принятия им данного решения. Специалисты-полиграфологи были предупреждены об ответственности за уклонение от дачи заключения или за дачу заведомо ложного заключения. При проведении опроса присутствовали: следователь, полиграфолог и его ассистент. В ходе опроса велась видеозапись, которую обвиняемый сразу после ее завершения, просматривал и удостоверял в установленном порядке. Результаты опроса, т.е. выводы, сделанные специалистом-полиграфологом по итогам анализа полиграмм, а также сведения, сообщенные обвиняемым во время процедуры, были обобщены в заключении, направленном в ГВП РФ.


В обвинительном заключении и в ходе судебного разбирательства представители ГВП РФ трижды обращались к данным, полученным с помощью полиграфа. В обвинительном заключении, в частности, указывалось, что «помимо собственного признания в содеянном Синцов также изобличается… заключением специалистов… по результатам проведения специального психофизиологического исследования» [6].


Вышеуказанный способ использования на следствии и в суде результатов проверки на полиграфе субъекта уголовного судопроизводства получил дальнейшее развитие на практике. Впервые в России в Саратовской ЛСЭ, исходя из действующего законодательства, была обоснована возможность введения заключения специалиста-полиграфолога в материалы уголовного дела в качестве документа – источника доказательств, а следователи органов прокуратуры Саратовской области, при наличии достаточных к тому оснований, в соответствии со ст. 88 УПК РСФСР, начали приобщать к материалам уголовных дел заключения специалиста-полиграфолога Саратовской ЛСЭ в качестве документа со ссылкой на полученные данные в обвинительном заключении [7]. Таким образом, у следственных органов появилась реальная возможность проверки субъективной информации, сообщаемой участниками процесса.


Так, опрос с использованием полиграфа потерпевшей по делу об изнасиловании, гр. Худайбердыевой Н.Н., проведенный в августе 2000 года, позволил подтвердить правдивость ее показаний об обстоятельствах случившегося и мотивах подачи заявления об изнасиловании. Учитывая российский менталитет, согласно которому традиционно большое значение придается провоцирующему характеру поведения жертвы (в данному случае - одинокой женщины, отправившейся на пикник с двумя малознакомыми мужчинами), следователь по особо важным делам прокуратуры в/ч 9369 счел необходимым подтвердить объективность сообщенных потерпевшей сведений с помощью полиграфа.


Одним из оснований отказа в возбуждении уголовного дела в отношении гр. Лимаренко В.И. послужили результаты ее опроса с использованием полиграфа, свидетельствующие о непричастности Лимаренко к убийству гр. Внучковой Е.К., 1995 года рождения, совершенному 17 сентября 2000 года двумя престарелыми жительницами с. Ключи Базарно-Карабулакского района Саратовской области. В своих показаниях одна из обвиняемых - Н.А. Кузьмина настаивала на том, что после совместного употребления спиртного она и ее собутыльницы — Ионова В.А. и Лимаренко В.И. втроем совершили убийство малолетней девочки, а на одежде Лимаренко были обнаружены волокна, по родовым признакам совпадающие с волокнами одежды девочки.


В каждом из вышеописанных случаев лицам, виновным в совершении преступления, судом было назначено наказание в виде лишения свободы на длительный срок.


Еще одним шагом вперед в деле адаптации полиграфа в российском уголовном судопроизводстве стал прецедент проведения опроса с использованием полиграфа в качестве самостоятельного этапа комплексной экспертизы.


25 июня 2000г. в Химкинском районе Московской области года была совершена кража личного имущества из дачного дома. Через несколько дней сотрудниками УВД в этом же районе были задержаны рядовые срочной службы Голушко С.В. и Серов А.В., которые сознались в совершении кражи и выдали часть похищенного - фотоаппарат, алкогольные напитки, продукты питания и т.д. Однако, из заявлений и показаний потерпевших (супругов, проживавших на даче) следовало, что, помимо прочего, из дачного дома было похищено 9200 долларов США, якобы хранившихся в одном из ящиков в шкафу. В ходе предварительного следствия военнослужащие, будучи допрошенными в качестве обвиняемых, по существу предъявленных обвинений дали признательные показания, но полностью отвергли свою причастность к хищению денег. Обвинение в краже денег автоматически влекло за собой применение ст. 158 ч. 3 п. «б» УК РФ (кража в крупном размере), предусматривающей наказание в виде лишения свободы на срок до 10 лет с конфискацией имущества.


В связи с возникшими в ходе следствия сомнениями в психическом здоровье и искренности обвиняемых следователь военной прокуратуры Химкинского гарнизона назначил по делу комплексную психолого-психофизиолого-психиатрическую экспертизу с применением полиграфа. В части проверки на полиграфе указанная экспертиза проводилась специалистами Института криминалистики ФСБ РФ. По результатам исследований в отношении каждого из обвиняемых экспертами-психиатрами были сделаны выводы о том, что по своему психическому и психологическому состоянию Голушко и Серов способны правильно воспринимать обстоятельства, имевшие значение для дела, и давать соответствующие объективным данным показания, отражающие имевшие место события; что же касается обстоятельств случившегося, то, по заключению экспертов-полиграфологов, Голушко и Серов, совершив кражу материальных ценностей, не выносили из дома деньги в сумме, заявленной потерпевшими. Последующие допросы потерпевших подтвердили правильность выводов экспертов: в показаниях супругов встречались разногласия по принципиальным вопросам, излагаемые факты нередко противоречили друг другу.


Военный суд, рассмотрев материалы предварительного следствия, принял в качестве доказательства информацию, содержащуюся в заключении экспертов, и осудил обвиняемых по ст. 158 ч. 2 пп. «б», «в», «г» УК РФ: Голушко С.В. – к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, Серова А.В. — к 2 годам лишения свободы с отбыванием наказания в дисциплинарном батальоне. Таким образом, благодаря своевременному привлечению полиграфолога к расследованию удалось избежать судебной ошибки, которая могла бы иметь тяжелые последствия для судеб молодых людей, совершивших преступление в силу своего легкомыслия.


И, наконец, первым случаем применения полиграфа в российской следственно-судебной практике в форме психофизиологической экспертизы можно считать проведенную осенью 2001 года в рамках расследования уголовного дела № 09/20/0005-01Д комплексную судебную психолого-психофизиологическую экспертизу.


9 января 2001г. военнослужащий Агеев А.М., зная, что в это время в квартире его знакомых в г. Лобня Мытищинского района Московской области находится только двенадцатилетняя С., предложил гр. Хаметову А.Р. (а тот согласился) проникнуть в их квартиру и похитить чужое имущество. Попав обманным путем в квартиру, Агеев начал искать деньги и ценности, а Хаметов, затащив девочку в одну из комнат, удушил ее, пользуясь резинкой для волос и отрезанным от обогревателя кабелем. После заключения под стражу Агеев А.М. вместе с военнослужащими Богдановским А.А. и Блемом Н.Н. (арестованными в дисциплинарном порядке) совершил побег с гауптвахты военной комендатуры, дислоцированной в г. Химки-6 Московской области, где они содержались, а также ряд иных преступлений.


Московским окружным военным судом заключение экспертов в отношении Хаметова А.Р., составленное по результатам комплексной психолого-психофизиологической экспертизы, было оценено в совокупности с другими доказательствами и положено в основу приговора, которым Хаметову А.Р. было назначено наказание в виде 20 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с конфискацией имущества. При этом в приговоре суда отмечалось, что в соответствии с заключением комплексной судебной психолого-психофизиологической экспертизы при предъявлении Хаметову, среди других нейтральных, фотографии обогревателя от которого был отрезан кабель, использовавшийся при удушении С., и кровати, на которой она была задушена, у него были получены значимые реакции, что позволяет сделать вывод о том, что последний был в квартире в момент убийства С. Поэтому суд отверг показания подсудимого Хаметова А.Р. о том, что в квартире он не был вовсе и С. не убивал, как несоответствующие установленным в суде обстоятельствам происшедшего.


Приведенные примеры наглядно подтверждают правоту ученых, высказывавшихся не только в пользу поиска нетрадиционных способов раскрытия преступлений, апробации современных высоко результативных методов получения доказательственной информации по уголовным делам, но и в пользу своевременного внедрения в следственно-судебную практику новых видов экспертиз. Думается, что сегодня, с принятием нового уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, для использования полиграфа на всех стадиях уголовного судопроизводства может быть создана прочная нормативная база.




  1. – См.: Злобин Г.А., Яни С.А. Проблема полиграфа // Проблемы совершенствования советского законодательства: Труды ВНИИСЭ. М., 1976. Вып. 6.
  2. – См.: Прукс П. Уголовный процесс: научная «детекция лжи». Тарту, 1992.
  3. – См.: Андреев Г.Г., Любарский М.Г. Вопросы контроля состояния человека инструментальным методом при производстве психологической экспертизы // Судебная экспертиза: Сб. пробл. науч. работ по судебной экспертизе. Л., 1977. Вып. 5.

  4. – Белкин Р.С. Курс криминалистики. В 3 т. Т. 3: Криминалистические средства, приемы и рекомендации. М., 1997.
  5. – По ряду причин, остановиться на которых не позволяет малый объем данной статьи, адаптация полиграфа в уголовном судопроизводстве представляется целесообразной именно в рамках психофизиологической экспертизы.
  6. – Напомним, что в заключении специалиста и в обвинительном заключении использовалась терминология, существовавшая на тот период в соответствии с Инструкцией МБ РФ от 1992г. по проведению специальных психофизиологических исследований (СПФИ) с применением полиграфа.
  7. – В практическом пособии, подготовленном в помощь следователю отделом криминалистики прокуратуры Саратовской области (Саратов, 1999г.) разъяснялась суть и процессуальный порядок использования полиграфа в уголовном судопроизводстве.